- Все!!!
- Они меня окончательно довели!!!
- Сколько можно!!!
Господь нервно мерил шагами небесный чертог, за ним по пятам ходил серафим ожидая приказаний, а все остальные ангелы просто спрятались ибо Господь в гневе страшен.
- Сколько можно было испытывать мое терпение!!! Тупые создания!!!
- Все!!! Грядет апокалипсис!!! Ведь я прав?, - обратился он к серафиму. Тот молча кивнул.
- Ведь я предупреждал? - он опять посмотрел на серафима. Тот опять молча кивнул.
- Сборище кретинов, а не человечество!!! И в кого только.., начал был Господь но осекся...,
- Ладно. Оставим в живых пару тройку самых небезнадежных - а остальных, под корень. И никаких поблажек.
- Задачу понял?
- Да. - Серафим выпрямился и расположил крылья строго перпендикулярно полу.
- Выполняй.
Разомкнутые крылья серафима дрогнули и он развернувшись направился к выходу.
- Стой!
Серафим остановился.
- Оставь это. Я сам. Можешь лететь куда-нибудь.
Серафим кивнул и продолжил свой путь к выходу.
Держа связку молний в одной руке и связку в другой, бормоча в всклокоченную бороду: "..Ироды.., ...ничего святого..., ...безбожники.. грешники.." и т.д., невидимый глазу человеческому и радарам, как ближнего так и дальнего обнаружения, спускался он из небесных сфер. Остановился передохнуть на низколетящем облаке, дабы обозреть открывшийся перед ним вид. Свалка внизу была страшная. Пустые канистры и пустые города, наполненные канистры и переполненные города. Плюс отвратительный смрад покрывающий три пятых суши и ни одного города, где хотя бы трое знают его.
- Ироды!!!
Господь уставился на возлежащие рядом две связки молний, на глаз прикидывая которая из них потяжелее. Выбрав такую и свесив ее в руке он удовлетворенно улыбнулся и обратил свой взор вновь вниз.
- Тэ-э-э-к.. Какой тут город самый большой... Ага...

Хмурый смог окутывал все верхние этажи. Туман конденсировался на титановых балках и маслянистой жидкостью стекал по ним. Одинокий саксофонист стоял над бездной в которой угадывались титанические очертания мегаполиса и самозабвенно играл что-то очень блюзовое. Играл ни для кого а для всего города который все равно не слышит. На нем было старое драповое пальто, вытертое до дыр, выцветшая фетровая шляпа с осунувшимися полями и перчатки с отрезанными пальцами. Но несмотря на внешнее запустение и уныние он выдавал такую музыку что даже бетонные блоки и те, зачарованно слушали и чувствовали как вниз с самой глубины бетонной души поднимается что=то забываемое и скрываемое от самих себя, сама жизнь возрождалась и слушала. И если такое происходило с бездушными бетонными блоками перекрытий, то что уж говорить о живых существах. Но их, увы, не было. Вернее они были - но там, внизу под пеленой смога они наполняли собой город. И саксофонист играл им всем. За толстой двутавровой металлической балкой, которая была прошита двумя рядами проржавевшей клепки стоял Господь и беззвучно шевелил губами. Когда музыка закончилась он выглянул из-за своего укрытия и внимательно посмотрел на саксофониста.
- Драссте... сказал музыкант.
- М-м-м-м-м- э-эзэ-э...., - Сказал Господь и скрылся за балкой.
Музыкант пожал плечами. Продул мундштук и опять заиграл.
Господь дослушал до конца, потом плюнул и улетел на небо.
Проходя четвертую и пятую небесные сферы он зазевался, пытаясь мысленно воспроизвести тему блюза, и выронил связки молний, но не пущенные могучей дланью, а лишь случайно выроненные они не произвели большого эффекта.
Просто музыкант, спустившийся вниз и перепрыгивающий через лужи на дне ущелья окраины города при свете молний заметил таки небольшую канаву в которую неминуемо свалился бы продвигаясь в темноте.
- Слава тебе, Господи, - пробормотал он, и дождавшись очередной вспышки, перепрыгнул канаву и направился дальше.